На болоте, среди кочек, заросших камышом и клюквой, среди тины и лягушек жила Кикимора Болотная. Она любила свое болото. Ей нравилось и запах тины, и кислый вкус клюквы, а кваканье лягушек казалось ей очень мелодичным. Иногда, правда, она скучала, ей хотелось с кем-нибудь поговорить, пообщаться.
Вот и сегодня она выбралась на край болота, села на самую последнюю болотную кочку и стала ждать своих друзей, к ней в гости собирались прийти Баба Яга и Леший…
Баба Яга любила свой лес с грибами и ягодами, с высокими деревьями и пением птиц, и не за что не променяла бы его на болото. К болоту она приходила только летом, спасаясь от жары (у воды всегда прохладнее), да осенью — за клюквой. Любила она иногда зимой попить чаек с клюквой. Да к тому же здесь собиралось ее друзья, Леший заглядывал, да и с Кикиморой поболтать можно было.
А Леший вообще-то всегда жил в лесу, и на болоте ему нечего было делать. Вот последний раз посидел на сырой земле и спину застудил — не разогнуться теперь, радикулит замучил. Но он тоже любил поболтать со своими «девочками», с Бабой Ягой и Кикиморой.
Вот они и собирались все вместе на краю болота на «дружеские посиделки».
Первой появилась Баба Яга в ступе с помелом и с Вороной на плече. Ворона эта была жутко ленива, сама летать не любила, все больше каталась на Бабе Яге.
Следом пришел Леший. Увидев его, «девочки» стали прихорашиваться. Баба Яга поправила выбившуюся из-под косынки седую прядь, а Кикимора, наоборот, распустила по плечам свои поросшие тиной зеленоватые волосы.
— Привет, девицы-красавицы! – пробасил Леший, и ему долго вторило лесное Эхо.
— Разрешите представиться, меня зовут Леший, — пошутил он, как будто они не были знакомы больше ста лет. Он даже пристукнул пятками лаптей, как гусар шпорами, и заохал, ухватившись за спину – радикулит.
— А как Вас звать-величать? – продолжал он шутить со своими «девочками», потирая спину.
— Меня Ягой кличут, — отозвалась, кокетничая, Баба Яга, расправляя на коленях залатанную юбку.
— А меня, Кикой зовут, — захихикала Кикимора и спрятала под юбку запачканные в болотном иле босые ноги.
Леший уселся на пригорке и прижался больной спиной к осине.
— Ты чего это, старый, такой скрюченный, — спросила Баба Яга.
— Да вот, спина болит, не разогнусь никак. Говорят, осина болезнь вытягивает, вот я к ней и прижался, вдруг поможет.
— В баньку тебе надо. Приходи ко мне, я тебя попарю с березовым веничком, — пригласила Баба Яга.
— Какую еще баньку? — возмутилась Кикимора. — От нее одна жара. Пиявки – лучшее лекарство ото всех болезней!
Она никогда не соглашалась с Бабой Ягой, тем более при Лешем.
— Тьфу, — плюнула Баба Яга, — гадость какая твои пиявки. Ты еще лягушек пропиши, совсем доконаешь нашего Лешего.
— А что лягушки, они очень даже полезные, от них в моем болоте вода холодная, даже в жару! Вот, когда у меня голова болит, я их на лоб сажаю. Очень помогает!
— Придумала, тоже – «вода от лягушек холодная»! Совсем наоборот – лягушки любят тепленькую водичку, и в твоем болоте живут по самому краешку, где вода потеплее. Просто жить им больше негде.
— Девочки, девочки, — вступил в спор Леший, — не надо ссориться! Все равно я лечусь по-своему.
— А как? — в один голос спросили «девочки».
— Выбираю большое сухое дерево, которое внутри сгнило, там одна труха, и через дупло его поджигаю. Оно внутри не горит, а тлеет, вот я к нему спиной прижимаюсь, греюсь, болезнь и уходит.
— Так это ты, старый, нам лес подпалил? – возмутилась Баба Яга, — Пожарных понагнали, едва потушили? А я на ребятишек деревенских грешила! Я их так запугала, все дорожки запутала, что они теперь в лес за грибами-ягодами боятся ходить!
— Да-да, и ко мне на болото дым от того пожара добрался, — присоединилась к ней Кикимора, — за клюквой никто не приходит! Пропадает добро! Да и мне скучно, пугать некого.
— Хватит вам, девочки, ругаться. Я лес берегу и за своим деревом слежу. Как только спина болеть перестает, я водичку из болота в туеске березовом принесу и погашу огонь.
— Так это ты моих лягушек последний раз зачерпнул вместе с водой!? – Кикимора встала на кочке, уперев руки в боки, — Они мне жаловались, что едва ноги унесли от горелого дерева!
— Ничего с твоими лягушками не случилось, я их на дне туеска оставил, да и выплеснул на траву с остатками воды.
— Вот-вот, они и жаловались, что ноги отбили! – продолжала ругаться Кикимора.
— Что-то они у тебя больно нежные, твои лягушки, — ехидно заметила Баба Яга, – ноги у них, видишь ли, болят! Скоро и совсем прыгать разучатся, сидя сиднем в твоем болоте.
— Вот именно, — подхватил Леший.
Кикимора обиделась за своих лягушек, и запустила в Бабу Ягу и в Лешего по пригоршне клюквы. Те не остались в долгу и стали бросать в нее шишки, которые Баба Яга ловко сшибала с сосны своим помелом.
Кикимора прыгала по болотным кочкам и «отстреливалась» клюквой, выдувая ее из трубочки, которую тут же сделала из камыша. Ворона, от греха подальше, перелетела с плеча Бабы Яги на ветку и оттуда наблюдала за ходом сражения, подбадривая свою хозяйку громким карканьем, но на помощь не спешила.
Леший запустил в Кикимору большущей шишкой, да промазал и угодил в лоб Бабе Яге. Та взвыла от боли и стала скакать в своей ступе уже за Лешим, размахивая помелом, стараясь стукнуть его по спине. Она его почти догнала, но Леший ловко спрятался за сосну, а Баба Яга с такой силой стукнула помелом по сосне, что сама не удержалась и выпала из ступы. На нее градом посыпались сосновые шишки. Она кряхтя, выбралась из-под них, поднялась, опираясь на помело, и уселась в ступу. Тут и Ворона вернулась к ней на плечо.
Леший, засмеявшись над злоключениями Бабы Яги, получил от Кикиморы «залп» клюквы по носу. Сама Кикимора весело захохотала, но тут очередная шишка, удачно брошенная Лешим, угодили ей в глаз, который сразу заплыл.
Кикимора поймала лягушку и приложила ее к глазу. Вторую лягушку она протянула Бабе Яге и та прижала ее к огромной шишке на лбу, а третью дала Лешему, который уткнулся в нее распухшим носом.
Друзья расселись по своим любимым местам лечиться лягушками: Кикимора — на болотной кочке, Баба Яга в ступе — на сухом краю болота, Леший – на пригорке у осины.
— Говорила я вам, что мои лягушки самые лечебные! – сказала Кикимора, гордо оглядывая друзей не подбитым глазом.
— А банька, все равно лучше! – заспорила Баба Яга, выглядывая из-под лягушки, которую все еще прижимала ко лбу.
— Лучше моего горячего дерева ничего нет! – возразил Леший. Его распухший нос почти перестал болеть и он отпустил лягушку в болото.
Поругавшись для порядка, они замолчали. Наступила долгожданная тишина, даже Ворона не каркала. Солнце было уже низко. На лес и на болото опустился вечер.
Леший, кряхтя, поднялся, надрал березовой коры и сделал для всех троих туески. Один отдал Бабе Яге, второй Кикиморе, а третий оставил себе.
Вся троица занялась делом. Леший с Бабой Ягой стали собирать в туески клюкву, которой их «обстреливала» Кикимора.
А Кикимора свой туесок наполнила шишками, которые те бросали в нее – делала запас на зиму для самовара. Любила она зимой попить чаек из самовара, растапливая его сосновыми шишками.
В «дружеских» перебранках и потасовках провели они у болота остаток вечера до самого заката солнца, и разошлись довольные собой и друг другом.
«Хорошо посидели-поговорили. Великое дело общение с друзьями!» – думал каждый по дороге домой, прижимая к себе туесок. Надо почаще устраивать такие дружеские посиделки».